Вряд ли что-то можно понять из этого отрывка, вырванного из двенадцатой страницы.
Два года назад в период с май по сентябрь написалось....
...Белые шорохи перед глазами. С разбегу об стену – в клочья, раздирая кожу, сквозь сомнения, сквозь закольцованные мысли, слепо, наугад. Лишь бы вырваться отсюда, из этих тисков... из этой духоты, из этого мешка...
Переплетение разноцветных нитей, но ни одна из них не соприкасается с другой. Вперёд, вперёд, быстрее отсюда... Желтая и какая-то бесцветная, то ли голубенькая, то ли бежевая, нити – вместе. Не важно... Быстрее отсюда!
Белое пятно на полу. Человек с потухшими глазами. Красные буквы на стене. Крест. Духота, перекрывающая небо. Снег, проходящий насквозь. Чьё-то лицо – уставшее, бледное, с кругами под глазами, с разбитой губой, с растрёпанными волосами. Смотрит беспокойно – и не видит, и не знает, куда надо смотреть...
Дальше, дальше...
Рассекающая серое небо чёрная птица. Тонкие иголки сквозь облака. Кирпичи, глина и бесконечность – стена. Вдоль неё, где-то будет выход, где-то обязательно будет выход... Возвратиться к началу, потому что выхода не было и нет.
Тогда – назад. Оставляя на коже царапины, оставляя клочья одежды на деревьях, назад, зажмурившись, но по прежнему всё видя. Сквозь стекло, сквозь стены, метаться среди сотни ложных выходов. Разрывать обои, сбивать штукатурку, и, захлебываясь слезами, сдирать с пальцев ногти. А когда сил уже не останется, свернуться калачиком посреди комнаты, остаться в плену, и, глотая слёзы, шептать: «Меня нет... Меня нет...» - потому что нет ничего хуже, чем видеть эти стены.
А когда рыданье вытянет все силы, поползти обратно, оставляя след из бессвязных мыслей. Всхлипнуть, горестно и как можно тише, чтобы не рассердить, протянуть искалеченную руку, судорожно сжать протянутое в ответ лезвие.
И шёпот: «Уже никуда не деться»
Вряд ли что-то можно понять из этого отрывка, вырванного из двенадцатой страницы.
Два года назад в период с май по сентябрь написалось....
...
Два года назад в период с май по сентябрь написалось....
...